Once upon a time in CIA …

Наше знакомство с одним из флагманов Большой  Фармы , компанией Eli Lilly, мы начнем со служебной записки для внутреннего потребления, которую Центральное разведывательное управление США распространило 3 апреля 1953: «Всесторонние исследования в области химического и биологического оружия обладают не только очевидным наступательным потенциалом, но и позволяют досконально изучить теоретических потенциал нашего противника, что, в свою очередь, обеспечит должную защиту от врага, гораздо менее щепетильного, чем мы, в вопросе применения этого оружия». 

Непосредственно из этой патриотической декларации родился секретный проект MKULTRA, в рамках которого на протяжении  13 лет (с 1953 по 1966 гг.) и проводились исследования в области «досконального изучения теоретического потенциала противника» посредством «химического и биологического оружия». С агентурно-эзопового языка на человеческий это переводится как «психологический слом вражеской агентуры», или, если совсем в лоб: «развязывание языков на допросе». Поскольку советских шпионов в достаточном количестве под рукой не оказалось (Этель и Юлиус Розенберги, как назло, сели на электрический стул в самом начале MKULTRA – 19 июня 1953 года), опыты пришлось проводить, по большей части, на соотечественниках. По иронии судьбы именно этот факт, в конце концов, и привел к утечке информации: сначала девять выживших посрадальцев подали в суд на ЦРУ, а затем прошли сенатские слушания, заклеймившие позором негуманную практику спецслужб.

Бог с ним,  с гуманизмом (до поры до времени, разумеется): нас сейчас интересует сугубо научный аспект MKULTRA. По приглашению ЦРУ проект возглавил главный психиатр Америки, доктор Ди Юэн Камерон (D. Ewen Cameron), обладавший уникальной квалификацией: он был не только президентом американской и канадской ассоциаций психиатрии и автором многочисленных исследований по психологии масс, но и большим знатоком оккультных истоков нацизма, знакомым с предметом не понаслышке: на Нюрнбергском процессе Камерон лично проводил психиатрическое освидетельствование фашистских руководителей, среди прочих, и Рудольфа Гесса .

Чем же занимался знатный американский ученый в лабораториях MKULTRA? В общем-то пустяками: «С целью демодуляции личностных характеристик, Камерон давал своим пациентам гигантские дозы ЛСД, на протяжении 65 дней подвергал их лекарственной сонотерапии и воздействовал электрошоком, в 75 раз превосходящим допустимое напряжение. Для формирования новых поведенческих стереотипов пациентов заставляли  по 16 часов к ряду прослушивать записанные на плёнку вербальные  установки - техника, известная под названием «психической стимуляции (psychic driving)» .
В результате столь энергичного промывания мозгов подопытные кролики холодной войны утрачивали индивидуальность, беспрекословно выполняя все задания и отвечая на любые вопросы. Отсюда, как вы понимаете, рукой подать до «досконального изучения теоретического потенциала противника».

Теперь самое интересное. Электрошок – понятно, а вот где ЦРУ брало такой изысканный наркотик как лезергиновая кислота (ЛСД)? Раньше свои нужды страж национальной безопасности Америки удовлетворял по мелочи на стороне – зелье поставляла швейцарская фирма «Сандоз». Совсем иной коленкор - проект MKULTRA! И дозы доктор Камерон запрашивал лошадиные, и дело само по себе щепетильное  – сами понимаете, иностранцам не доверишь. Надежного помощника ЦРУ отыскала в патриотическом резерве: ЛСД для опытов по «расколу языка» произвела фармакологическая компания Eli Lilly, герой нашего исследования.

В кабинете завуча

Почему для рассказа о Большой Фарме я выбрал  именно Eli Lilly? Ведь с равным успехам можно было живописать скандальную историю препарата Vioxx компании Merck  или подкуп рядовых врачей концерном Schering-Plough, который ловко обменивали  халявные «семинары по повышению квалификации» в шикарных гавайских отелях на выписку рецептов для «правильных» препаратов. Да что там: если основательно покопаться, в биографии любой компании Большой Фармы летальных (для пациентов) ужастиков отыщется ничуть не меньше, чем у Eli Lilly. Чем же тогда обоснован выбор?

Начну с главного: «Nothing personal » - как говорят наши американские друзья. Никаких особых – положительных или отрицательных - эмоций в адрес  Eli Lilly не испытываю и читателей призываю к тому же: ведь «Чужие уроки» - не продукт индийского кинематографа, а школа бизнеса. Причем, заметьте, учимся мы у лучших учителей. Лучших и самых что ни на есть непосредственных, поскольку модель нового российского общества дословно копируется с американского прототипа.  И как раз в этом отношении опыт компании Eli Lilly уникален. Не потому, что она является крупнейшим в мире производителем рецептурных лекарственных препаратов и родительницей величайшей таблетки всех времен и народов - Прозака, а потому что беспрецедентно интегрирована во власть. Интегрирована до такой степени, что на ее фоне любые разговоры о россиянской «Семье», Романе Абрамовиче и покладистых олигархах смотрятся детской считалочкой. Судите сами: случалось ли в Новороссии правительству или парламенту издавать указы и подзаконные акты, в которых прямым текстом прописывались интересы конкретных коммерческих структур? Да ни в жисть! А вот Eli Lilly сумела добиться даже таких привилегий! Так что воистину: «Лишь тот ученик хорош, кто пойдет за учителем своим до самого конца!»

Есть и другой «урок», который преподает нам Большая Фарма. Оказывается, лекарственный бизнес – самый доходный в мире (см. диаграмму). Доходнее банковского дела, доходнее биржевых торгов, доходнее нефти и газа, доходнее алкогольных напитков и страхования. Об общепите вообще молчу. Удивительная штука , не правда ли? Так и подмывает посоветовать: переквалифицируйтесь, мол, господа предприниматели, при первой возможности в фармацевты и потекут золотые реки в ваши закрома! Ан нет – не всё так просто.

 Внимательно приглядываясь к едва уловимым тенденциям развития современного американского общества,  улавливаю унисонные нотки в линиях жизни Большой Фармы и … Большого Табака! Нет-нет, на доходах эти тенденции пока никак не отразилось, хотя, казалось бы, после такого количества судебных разбирательств и исполинских штрафов, табачные компании давно должны были сыграть в ящик. Между тем хватает беглого взгляда на биржевой график какой-нибудь Reynolds Tobacco, чья капитализация за последние 5 лет, совпавших с беспрецедентным общественным бичеванием и глобальным медвежьим рынком,   выросла в шесть раз (!!!), чтобы успокоиться: денег еще немерено. А у Большой Фармы и того больше.

И только вектор общественного недовольства, снежной лавиной перерастающий в негодование и остракизм, подсказывает единственно возможное разрешение конфликта: если оба Big’a  не изменят самым радикальным образом всю парадигму своего бизнеса (а они, скорее всего, ее не изменят), то рано или поздно их удавят. Штрафами, спецналогами, закатывающим в асфальт законодательством, но удавят. А уж  как государство умеет расправляться с неугодным частным капиталом, не мне рассказывать.
Так что с рекомендациями податься в фармакологию мы маленько повременим  и сосредоточимся лучше  на живописных деталях биографии Eli Lilly.

Созданная ветераном гражданской войны,  полковником Эли Лилли компания обрела историческое бессмертие в 1923 году, синтезировав первый в мире инсулин, и в 1955 году, наладив в числе первых массовое производство вакцины от полиомиелита доктора Джонаса Солка.  В той же середине прошлого века Eli Lilly прочно вошла в обойму доверенных лиц Дяди Сэма (с легкой руки ЦРУ), после чего ее коммерческая тропа усыпана только розами. Скупые строки самой свежей финансовой отчетности не оставляют сомнений в том, что мы имеем дело с Выдающимся Бизнесом:
- рыночная капитализация: 63 миллиарда долларов;
- объем годовых продаж: 14 миллиардов долларов;
- чистая прибыль: 1,8 миллиарда долларов;
- мировые продажи флагманского препарата (Zyprexa): 4,42 миллиарда долларов (!)

Если свято верить в принцип, что pecunia non olet , то, глядя на эти ошеломляющие показатели, можно смело ставить точку в нашей исследовании:  в коммерческом отношении компания Eli Lilly чиста как капля этилового спирта. Но если кроме вопроса «сколько?» интересует еще и «как?», то всё только начинается.

Лиллигейт № 1: Препарат всех времен и народов

Маленькие лиллигейтики случались с компанией Eli Lilly на протяжении всей истории: црушный прокол с ЛСД, неправильные дозировки, самоубийство 19-летней Трейси Джонсон в процессе добровольного тестирования препарата Дулоксетина (антидепрессант) прямо в клинической лаборатории компании. Все эти частности, однако, явно не добирали до матёрого скандала из-за нехватки системности и масштаба.
Первый серьезный звонок раздался в 1982 году, когда противовоспалительный препарат Орафлекс был отозван с рынка всего три месяца спустя, после выхода. Проведенное Министерством юстиции расследование заключило, что Орафлекс явился причиной смерти более 100 пациентов, а Eli Lilly сознательно ввела в заблуждение Управление по контролю за продуктами и лекарствами (FDA), утаив информацию о возможных побочных осложнениях, вызываемых препаратом. После долгого судебного разбирательства в 1995 Eli Lilly признала себя  виновной по всем 25 пунктам обвинения, за что и понесла суровое наказание – была оштрафована на сумму … в 25 тысяч долларов! Так впервые широкая общественность узнала о могучей волосатой лапе, которую фармацевтическая компания из Индианаполиса держала в администрации Рональда  Рейгана.

Неувязка  с Орафлексом, однако, смотрится  чахлым лютиком на фоне эпохального скандала, разразившегося вокруг многолетнего флагмана Eli Lilly – антидепрессанта Прозак.  Читатели наверняка знакомы с метафорой «Нация Прозака»,  закрепившейся за современной Америкой с подачи писательницы Элизабет Вурцель (бестселлер «Нация Прозака: молодые и депрессивные в Америке») и режиссера Эрика Скьёльдбьерга, экранизировавшего ее роман в 2003 году. В считанные месяцы после выхода на рынок (FDA одобрила препарат в 1987 году) Прозак стал не только самым продаваемым лекарством в мире, но и превратился в объект религиозного поклонения. Самое поразительное, что Прозак завоевал репутацию miracle drug не только среди задавленных депрессией обывателей, но и у звезд первой величины на научно-медицинском небосклоне. Факт этот вдвойне удивительный. Во-первых, Прозак (химическое название: флуоксетин гидрохлорид) относится к хорошо известной  группе препаратов (так называемым ингибиторам обратного захвата серотонина, SSRI), которая представлена многочисленными аналогами во всем мире .  Во-вторых, безудержные восторги именитых ученых с самого первого дня должны были уравновеситься мнением хоть и менее высокопоставленных, зато гораздо более многочисленных коллег, которые не усматривали в препаратах SSRI никаких лечебных достоинств, сравнивая их воздействие с плацебо .  

Первые два года дела у Прозака шли по полному маслу. Шли бы  и дальше, если не один заурядный уголовный экшн, неожиданно получивший широкую огласку.  Ранним утром 14 сентября 1989 года бывший штамповщик луисвилльской типографии «Стэнфорд Гравюр» Джозеф Весбекер заглянул на огонёк к сослуживцам, с которыми отработал не один год. Вместо букетика цветов и торта старина Джо прихватил надежную штурмовую винтовку АК-47 и пару сотен патронов. В течение следующих 30 минут он удачно завалил восьмерых работяг и еще 12 отправил в реанимацию на долгие месяцы.

Поначалу инцидент списали на невыносимые условия труда в «Стэнфорд Гравюр»: девять восьмичасовых смен в неделю, отсутствие техники безопасности, придирчивые руководители, хилые заработки. Наложилось и личное, весбекерское: затяжные депрессии, две попытки суицида, пять лет лечения маниакально-депрессивного синдрома и «шизоаффективных нарушений» дюжиной разнообразных препаратов. Как вдруг всплыл нюанс: Джозефа Весбекера лечили хоть долго и безрезультатно, но ранее никаких признаков агрессии он никогда не проявлял. Однако за два месяца до кровавой бани лечащий врач перевел  штамповщика на новомодный «чудо-препарат» Прозак – и вот вам результат.

Через год родственники безвинно убиенных типографских работников подали иск против Eli Lilly, обвинив компанию в производстве лекарственного препарата, вызывающего вспышки неконтролируемой агрессии. В ходе громкого разбирательства стали всплывать любопытные факты: оказывается, Прозак не только вызывает агрессивное поведение у ряда пациентов, но и подталкивает бедолаг к самоубийству. Эксперты подсчитали, что суицидальный риск Прозака в 12 раз (!) превышает риск антидепрессантов других компаний. Побочные действия, указанные на вкладыше официальной упаковки препарата, скромно ограничивается бессонницей, беспокойством, сонливостью, потерей аппетита, обильным потовыделением, снижением потенции и еще парой-тройкой аналогичных безобидностей. Годы бесчисленных судебных разбирательств довели список «деяний» культового препарата до фантасмагорических пропорций: при определенных стечениях обстоятельств Прозак стимулирует аборт, катаракту, глухоту, язву желудка, внутренние кровотечения, инфаркт, глаукому, истерию, отказ почек, остановку дыхания, псориаз, самоубийство, общественно-неприемлемое поведение, кому и смерть. Полный список занимает несколько страниц, набранных мелким шрифтом. Такое вот чудо-лекарство 20 века.

Вы думаете,  Прозак убрали с рынка? Какая наивность! Разве можно убрать товар, ежегодная прибыль которого исчисляется миллиардами долларов? Чудо-лекарство Eli Lilly продается и поныне. Разве что денег приносит меньше: осенью 2001 года Eli Lilly проиграла патентный спор Barr Laboratories, в результате чего у Прозака появились сотни непатентованных конкурентов. Неблагоприятное изменение конъюнктуры Eli Lilly встретила во всеоружии – запустила антидепрессант «нового поколения» - Zyprexa, продажи которого побили все рекорды  Прозака  (4,42 миллиарда долларов в 2004 году). Не беда, что  с первых же дней за Зайпрексой закрепилась стойкая репутация препарата, вызывающего диабет: тоненькие ручейки штрафов, вытекающих из очередных судебных разбирательств, несопоставимы с океаном сверхприбыли. Впрочем, в контексте нового флагмана Eli Lilly страшные побочные эффекты  -  еще полбеды…

Лиллигейт № 2: Политическая фармацевтика

90-ые годы, пока у власти находились недружественные «демократы», Eli Lilly была вынуждена держать круговую оборону, противостоя негодующей общественности и обидным придиркам со стороны Управления по контролю за продуктами и лекарствами. Показательно, что даже клинтоновская FDA не решалась применять к влиятельной в политическом отношении корпорации радикальных санкций, ограничиваясь, по большей части, сто первым предупреждением китайского императора. Любому другому препарату хватило бы и крупицы чудовищных побочных действий из послужного списка Прозака, чтобы его удалили с рынка в 24 часа. Единственное,  на что отважилось Управление по контролю за продуктами и лекарствами -  отписало Прозаку (а за одно и всем препаратам группы SSRI) так называемый «black box warning» , после которого, теоретически, налагается запрет на продажу. Теория, однако, так никогда в практику не переросла.

Как только в Белый Дом въехал «Дабья» , Eli Lilly вздохнула с облегчением. Под сенью «республиканцев» фармацевты не только перешли от обороны к наступлению, но и сумели захватить беспрецедентные в истории высоты. Собственно, иного и быть не могло, учитывая глубочайшие связи, которые десятилетиями устанавливались между GOP и Eli Lilly. Вот лишь вершины айсберга:
- Отец «Дабья» бывший президент США Джордж Буш-старший в конце 70-ых годов был членом Совета Директоров Eli Lilly;
- Директор бюджетного управления в правительстве Джорджа Буша-младшего (первый срок) Митчелл Дэниэлс был вице-президентом Eli Lilly;
- Нынешний генеральный директор Eli Lilly Сидней Торел был назначен «Дабья» членом президентского совета по национальной безопасности (Homeland Security Advisory Council);
- Самая влиятельная в стране психиатрическая ассоциация – «Национальный альянс по защите интересов психически больных людей» (National Alliance for the Mentally Ill) формирует большую часть своего бюджета за счет фондирования Eli Lilly.
Думаю не секрет, что с таким политическим приданным в жизни бывает только один лозунг: «Sky Is The Limit» . И Eli Lilly запустила ракету.

День рождения Нового мирового порядка (11 сентября 2001 года) стал отправной точкой для серии молниеносных законодательных инициатив, с помощью которых «Дабья» и «республиканцы» сумели ликвидировать добрую половину демократических завоеваний Америки. Первым таким ударом стал «Закон о национальной безопасности» (Homeland Security Act), единодушно принятый Конгрессом в могучем псевдо патриотическом угаре.

Вскоре после введения Закона в действие журналист «Нью-Йорк Таймз» Боб Херберт обнаружил в тексте документа феноменальную  приписку: «Запрятанное глубоко в тексте многостраничной законодательной инициативы, вставленное под покровом ночи неведомыми авторами положение, согласно которому компания Eli Lilly и ряд других фармацевтических организаций получали полный иммунитет против уголовного преследования со стороны родителей, чьи дети стали инвалидами из-за тимерозала».
Тимерозал – это содержащий ртуть консервант, разработанный Eli Lilly для использования в вакцинах. В 1999 году Американская академия педиатрии и Служба Общественного Здоровья призвали производителей вакцин прекратить использование тимерозала. В 2001 году Институт Медицины с высокой долей вероятности установил взаимосвязь между тимерозалом и аутизмом. В 2002 году сотни родителей, чьи дети совершенно неожиданно заболели этой страшной психической болезнью сразу после плановой вакцинации, завалили суды исками к Eli Lilly, и это драматическое событие стало самым грандиозным лиллигейтом в истории компании.

Обеспокоившись не на шутку, Eli Lilly переходит к решительным действиям. В июне 2002 года «Дабья» назначает генерального директора Eli Lilly Сиднея Торела членом Совета по национальной безопасности, а осенью оформляется пресловутая законодательная инициатива, в которой деятельность Eli Lilly и других фармацевтических компаний,  производящих вакцины, под видом неотъемлемой части программы по укреплению национальной безопасности выводится из-под юрисдикции гражданских и уголовных судов.
Если бы не статья Боба Херберта, «поправка Eli Lilly» так бы и осталась в неизменном виде в Законе о национальной безопасности. Только грандиозный скандал заставил республиканцев и демократов пересмотреть элитную формулировку. Разумеется Сидней Торел и остальные высокопоставленные чиновники Eli Lilly клятвенно отрицали какое бы то ни было участие компании в этом постыдном демарше.

Другой маневр политической фармацевтики получил не менее патриотическое оформление – речь идет об «Инициативе Новой Свободы» (New Freedom Initiative), с которой Джордж Буш впервые выступил в феврале 2001 года. По глубоко продуманной традиции новый законодательный  проект прибегает к  благородной и возвышенной риторике: внешне «Инициатива Новой Свободы» направлена на продолжение интеграционных процессов, начатых более десятилетия назад,  и призвана окончательно устранить социальную дискриминацию инвалидов. Однако к уже задействованным механизмам добавляется новые – для достижения полной интеграции психически больных пациентов в общество. Оказывается, что:
а)  «психические расстройства часто не получают должного диагноза» и
б) «существуют реальные способы лечения с помощью определенных лекарственных препаратов для определенных симптомов».

Из чего в «Инициатива Новой Свободы»  делается два  феноменальных вывода: необходимо провести тотальную проверку всего населения страны на предмет выявления этих самых «недиагностированных психических расстройств» а затем приступить к их лечению «правильными препаратами». В поголовной диспансеризации «ключевая роль» отводится проверке 52 миллионов школьников и студентов, а также  6 миллионов  взрослых, работающих в образовательных учреждениях. А что касается лечения, то тут на помощь приходит государственная программа Medicaid, в лекарственном ассортименте которой доминируют препараты … Eli Lilly!
Чтобы не быть голословным: в 2002 году бюджетный дефицит Medicaid составил 230 миллионов долларов, из которых на долю одной только Зайпрексы приходилось 36 миллионов долларов! Это при том, что психотропный препарат Eli Lilly стоит ровно В ДВА РАЗА дороже, чем аналоги других фармацевтических компаний. 

Напрашивается вопрос: почему бы государственной программе Medicaid не отказаться от Зайпрексы в пользу несоизмеримо более дешевых конкурентов и, тем самым, существенно снизить дефицит и сэкономить деньги налогоплательщиков? Святая простота! Однажды Medicaid в штате Кентукки уже попытался выбросить лекарство Eli Lilly из обязательного списка своих централизованных закупок, и тут такое началось! Формально общественный и некоммерческий «Национальный альянс по защите интересов психически больных людей» развернул грандиозную рекламную компанию на страницах прессы, завалил факсами и жалобами медицинские местные и федеральные ведомства, а за одно организованно доставил на автобусах для пикетирования демонстрантов, возмущенных отказом от «высокоэффективного препарата Зайпрекса» в пользу «неэффективных и вредных дешевых аналогов». Маленький нюанс: Eli Lilly не только финансирует деятельность «Национальный альянс», но и любезно одалживает высокопоставленных управленцев из собственного штата, которые работают в штаб-квартире «общественной организации»,  однако зарплату получают в бухгалтерии родной компании.